Годы жизни василия пояркова, Поярков Василий Данилович. Русские землепроходцы – слава и гордость Руси
Все сведения удобно систематизированы. Это были гиляки нивхи. В — Князь Андрей Курбский именовал его «преславный льстец, а на деле маньяк безумец и.
Поярков двинулся в Даурию таким путем: поднялся по Алдану и рекам его бассейна — Учуру и Гонаму. Судоходство по Гонаму возможно лишь на километров от устья, дальше начинаются пороги. Людям Пояркова приходилось перетаскивать суда на себе, волоком.
И это приходилось делать более 40 раз. Тем временем наступила осень, и река стала.
До водораздела между Леной и Амуром было еще очень далеко. Поярков решил оставить часть людей зимовать здесь, возле судов, а сам налегке с отрядом в 90 человек пошел зимником на нартах. Через Становой хребет он вышел к верховьям реки Зеи. Здесь они наконец-то попали в страну «пашенных людей», в Даурию. Дауры были миролюбивым и работящим народом.
По берегам Зеи встречались селения с просторными деревянными домами, окна были затянуты промасленной бумагой. У населения имелись большие запасы хлеба, много скота, домашней птицы. Носили дауры одежду из шелковой и хлопчатобумажной ткани, что тоже говорило о достатке. Шелк и ситец они получали из Китая в обмен на пушнину. Пушниной же платили дань и маньчжурам, которые постепенно прибирали к рукам этот благодатный край.
Поярков сразу же потребовал от дауров, чтобы отныне они платили дань русскому царю. А чтобы подкрепить свои слова действием, захватил аманатами заложниками несколько знатных людей. Судя по всему, Поярков был человеком довольно жестким и решительным. Аманатов он посадил на цепь, бил плетьми. Выведал у них все и о Даурии, и о соседних Маньчжурии и Китае. Он решил остаться зимовать на Зее и начал строить острог. В середине зимы хлеб был уже на исходе.
В окрестных селениях все запасы давно были захвачены и съедены, а до теплого времени еще далеко. Оставленные с припасами суда на Гонаме должны были прийти не скоро. Начался голод. Казаки стали примешивать к муке кору деревьев, питались кореньями и падалью, часто болели. Начался мор. Весной, наконец, пришли суда с припасами. У Пояркова теперь оставалось менее человек, но он все же решил двигаться дальше, вниз по Зее.
Плыть пришлось через сравнительно густонаселенные районы окраина Зейско-Бурейской равнины , но местные жители, наслышавшись о жестких порядках Пояркова, не допускали русских высаживаться на берег. Наконец отряд вышел к Амуру и продолжил плавание вниз по реке до устья Сунгари. Здесь уже начинались земли совершенно другого народа — «пашенных» дючеров, родственных маньчжурам. Дючеры жили в поселках по 70—80 домов в каждом , окруженных тучными хлебными полями.
Чтобы разведать обстановку, Поярков послал вперед группу казаков. Дючеры внезапно напали на них и почти всех перебили.
Только двоим израненным казакам удалось вернуться к отряду. Войско Пояркова еще более сократилось, насчитывало теперь семь десятков человек. Но и тогда он не отказался от того, чтобы продолжить плавание вниз по Амуру. Через несколько дней пути показались шалаши гольдов нанайцев.
Селения здесь были крупные, по сто юрт в каждом. Этот народ почти не знал земледелия, да и скотоводство у них было развито слабо.
Гольды в основном ловили рыбу, ею и питались. Даже из кожи крупной рыбы шили себе одежду, а потом раскрашивали ее. Поярков называл их «рыбным народом». Через две недели пути на берегах нижнего Амура Поярков увидел летние жилища на сваях и встретил новый «народец».
Это были гиляки нивхи. Тоже рыболовы, как и гольды, но еще более отсталые и бедные. Они ездили на собаках. У некоторых гиляков казаки видели до сотни собак и больше. Рыбачили они в маленьких берестяных лодках и выплывали на них даже в открытое море. Еще через две недели Поярков достиг устья Амура. Время было позднее, сентябрь, и путешественник остался здесь на вторую зимовку.
По соседству в землянках жили и гиляки. Вначале все шло мирно. Казаки покупали у гиляков рыбу и дрова, а Поярков собирал сведения об острове Сахалин, богатом пушниной, где живут «волосатые люди» айны. Он узнал также, что из устья Амура можно попасть и в южные теплые моря. В своем донесении Головину Поярков написал: «Только тем еще морским путем никто из русских не ходил в Китай». Так впервые было получено представление о существовании пролива Татарского , отделяющего Сахалин от материка.
Но откроют пролив и нанесут его на карту лишь через лет. Путешественникам предстояло преодолеть бурные и своенравные сибирские реки.
Вначале они решили спуститься по реке Лена к устью ее притока — Алдана. Потом несколькими этапами планировали дойти до двух рек — Учур и Гонам.
По пути казаки преодолевали множественные пороги, они не столько плыли, сколько волоком тянули свои суденышки. Поэтому продвигались медленно, хотя и понимали, что вот-вот наступят холода.
Поярков решил разделиться, и приказал части отряда оставаться зимовать на судах, а сам вместе с остальными членами команды пошел дальше.
Им удалось пересечь Становой хребет и попасть в бассейн Амура. Путешественники передвигались на нартах. После этого они отправились в сторону долины реки Зеи, туда, где их манила таинственная и неизведанная страна Даурия. В декабре года Поярков впервые встретил местное население — монголоязычных дауров. Они оказались оседлыми, работящими, миролюбивыми племенами, основной деятельностью которых было скотоводство и земледелие. Их закрома ломились от зерна, дичи и других припасов, они жили в деревянных жилищах, по центру которых находился очаг.
Для пошива одежды использовали шкуры и кожу, женщины красовались в шелках, выторгованных за пушнину у китайцев. Они знали каждый торговый путь, приносивший им товары из далекой Азии.
Поярков, пораженный увиденным, решил применить силу и заставить местных правителей платить дань в русскую казну. Для достижения поставленной цели он захватил нескольких феодалов в заложники, но это только разозлило дауров. Они взяли в осаду зимовье русского путешественника. Казаки начали голодать, но Поярков не жалел своих подчиненных, и не давал им ни муку, ни другие продукты питания.
Чтобы как-то выжить, люди ели кору деревьев, подбирали падаль. Естественно, что очень скоро в их рядах начался мор. Дауры осмелели, пытались повернуть ситуацию в свою пользу и уничтожить русских, но казаки перебили нападавших из огнестрельных ружей. Сильный голод заставлял казаков есть трупы дауров. Вскоре пришла весна, и к изголодавшимся казакам подоспела подмога той части отряда, что зимовала на Гонаме.
Осада распалась.
Теперь в отряде Пояркова было меньше сотни бойцов, и в полном составе они отчалили вниз по Зее, после переправились на Амур. Во время этого путешествия Пояркову встречались и другие приамурские племена. Но до них уже дошли слухи о жестокости русских, и поэтому аборигены не позволяли русским судам даже причаливать к берегу, не то, что выходить на сушу. Местные племена оборонялись стрелами. Казаки встретились в смертельном поединке с племенем трудолюбивых землепашцев дючеров, которые полностью уничтожили отряд разведчиков, посланных Поярковым.
Потом первопроходцы добрались до племени гольдов, которые занимались рыбной ловлей. Поярков не стал их трогать, Он видел, что народ бедный, сам еле сводит концы с концами. Далее по пути следования Пояркову и его людям встретились гиляки, тоже развивающие рыбный промысел.
Они единственные, кто на добровольных началах заплатили дань соболями и поклялись в верности Руси. Именно гиляки рассказали Пояркову об острове под названием Сахалин, где много пушнины. Остров населен «волосатыми людьми» — айнами. Поярков хотел остаться там зимовать. Зимовка затянулась, и казаки вновь страдали от голода.
Судна с поредевшим отрядом казаков смогли выйти в Амурский лиман только в мае, когда река полностью очистилась ото льда. Прошло три месяца плавания, и суденышки Пояркова попали в сильный шторм. Путешественникам пришлось снова останавливаться на вынужденную зимовку. В устье Ульи они увидели избушку, которая служила зимовкой русскому путешественнику Ивану Москвитину, побывавшему там раньше Пояркова.
Казаки принялись строить новые суда, благодаря которым они и вернулись обратно, в родной Якутск. Шел год, от отряда, численностью в казака осталось пятьдесят изможденных голодом и болезнями человек. На эту экспедицию у Пояркова ушло три года, его отряд преодолел расстояние в восемь тысяч километров.
Нужно признать, что жертвы в этом походе оказались не маленькими, Поярков наделал много ошибок в вопросах налаживания отношений с местными народностями. Но, несмотря на это, результаты экспедиции оказались потрясающими. Поярков первым открыл Зейско-Буреинскую равнину, первым прошел по Зее и Амуру до самого моря.
Собрал данные о неизвестном ранее острове Сахалин, предоставил карты, где были точно отмечены сибирские реки. Он написал множество заметок о том, как живут и устраивают свой быт местные племена, поделился интересными фактами о географии той территории, которую изучал. Но самым важным из всего, рассказанного Поярковым, оказалось то, что он подтвердил незащищенность местных племен, проживающих на Амуре. Исследователь сделал вывод, что племена не принадлежат ни одному централизованному государству.
Отчитываясь воеводе, Поярков сказал, что в приобретении этих территорий государь будет иметь большую выгоду. Из скудных данных о биографии первопроходца стало известно, что после возвращения он докладывал о результатах уже не Головину, а В.
