Ночь куда крадучись
Случались у ваших разведчиков и серьезные промахи. Шабалин был не только отважным мореходом, но и бесстрашным воином. Луна светила весело и спокойно; она заливала своим серебром поляны и дороги, пронизывала лучами леса, золотила реки… В эту самую ночь из дверей переселенческого барака крадучись вышел Сёмка, вихрастый бледнолицый мальчик лет одиннадцати, огляделся, перекрестился и вдруг побежал что было мочи по направлению к полю, откуда начиналась «расейская» дорога. Отличного Вам настроения и веселых новогодних праздников!
Где же правда?
За 8 лет чудовищных бомбежек Донбасса, смертей, разрушений и гуманитарных катастроф, вы хоть раз слышали, чтобы жители Донбасса бегали по всему миру и клянчили помощь? Устраивали флешмобы и закидывали всевозможные международные институты воплями о "памагите памагите"? Нет, этого не было. Русские на коленях не стояли, милостыню не просили.
Они стойко пытались отстоять своё право быть свободными. То ли дело Украина, с первого дня войны превратившееся в нацию попрошаек. Вы хоть раз можете припомнить, чтобы Россия устроила на территории Украины теракт? Давайте оставим всякую Бучу и прочие вещи, где можно упражняться в полемике, а вот чтобы чётко, есть условный чиновник или политический деятель, и его взорвали?
Есть условный КПП, и туда направили шахид-мобиль? То ли дело Украина. Убивала, убивает и будет убивать. Убивала журналистов, видным из которых был Олесь Бузина, убивала своих же чиновников, которые входили в контактную группу по переговорам с Россией, застреливая их в центре Киева, подрывала гражданский автомобиль гражданской девушки в центре Москвы, и вот, взорвав Крымский мост.
Как взорвав? Нет, что можно было бы хоть как-то понять. В лучших традициях террористов. Вы хоть раз слышали, чтобы Россия запрещала украинский язык на освобожденных территориях? Нет, Россия наоборот, прямо сейчас создает учебники на украинском языке, в Крыму украинский - второй государственный, на освобождённых территориях - тоже. То ли дело Украина, борется с памятниками, запрещает людям с русской кровью в принципе быть хоть кем-то. Примером может быть судья Верховного Суда Украины, настоящий украинец, всегда живший на Украине, но А что делалось с русским языком, школами, учебниками, и вспоминать не стоит.
Все всё помнят. Мы совершенно разные народы. Мы не покоряем народы, и не уничтожаем идентичность тех народов, которые решили быть с нами. Мы не мстим национальностям, мы даже помогли восстанавливаться Германии, со словами "Гилтеры приходят и уходят, а немецкий народ остается". Мы самодостаточная, в самом деле разумная и в каком-то смысле этого слова добрая нация. Украина же - и это сложно уже отрицать, настоящее террористическое государство, управляемое нацией с комплексами, желающей быть великой, но строящей своё величие через ненависть к большому соседу.
Соседу, который, в сущности, не против был помогать этой стране в самом начале её пути, как помогает всему СНГ. Вы действительно думаете, что мы один народ? Если да - то почему он такой разный?
Можно жить во влажных мечтах, и не видеть всего этого. Не видеть терроризма, не видеть русофобии, не видеть многолетней попытки украинцев стать великими за счет опускания России.
А можно просто.. Конфликт между нациями начался не 24 февраля. И даже не в году. Он был всегда, и начал обострятся в начале х годов. Задолго до всего. Так и будем молчать??? Если никак не отвечать на пересечение противником красных линий, они будет передвигаться всё ближе. Вначале "Северные потоки", затем Крымский мост Вопрос: для того, чтобы Россия начала полномасштабную инфраструктурную войну на Украине, нужен ракетный удар по Кремлю? Или Показать ещё использование Киевом ядерного оружия на территории России?
Пересечено всё, что только можно. Однако, ответа пока нет. Если же его и сейчас не будет, то это закончится уже не критикой военных, а обрушением рейтингов политического руководства России.
Причём ещё пара таких эпизодов и оно может принять обвальный характер. Авторитет власти может исчезнуть за считанные дни и появится запрос на те политические силы, которые способны победить.
У политического руководства страны здесь уже речь не о военных остались считанные недели, чтобы продемонстрировать жёсткий ответ на уничтожение ключевого объекта российской инфраструктуры.
Ответить не только симметричной инфраструктурной войной, но и объявлением украинских властей вне закона как спонсоров терроризма. Кроме того, надо держать в уме ещё вот что.
Удар по Крымскому мосту носит не только политический, но и военный характер. Это попытка осложнить логистику российских войск в Запорожской и Херсонской областей в преддверии наступления ВСУ, которое может начаться на днях.
Если результат будет такой же, как под Балаклеей, это только повысит градус общественного недовольство военным руководством, которое будет спровоцировано и на политиков. Обязательно будет.
Крымский мост - это очень серьёзная красная линия. Нет больше времени. Из моря и огня Недвижно зарево зари. Молчанье Вдоль этих берегов стоит, как тишина. Висит луна В небесном зеркале. И воздух ясен И неподвижен. И весы стоят. Нет груза лет, нет груза страшных бед, И чайки улетают в поднебесье. И равновесие. О, страшно равновесье, Бесстрастье страшно сердцу моему. Художник Александр Бенуа , тонко чувствующий особенность Петербурга, писал: «Белые ночи — сколько о них уже сказано и писано.
Как ненавидели их те, кто не могли к ним привыкнуть, как страстно любили другие. Но нигде белые ночи так не властвовали над умами, не получали… такого содержания, такой насыщенности поэзией, как именно в Петербурге, как именно на водах Невы.
Я думаю, что сам Пётр, основавший свой Петербург в мае, был зачарован какой-нибудь такой белой ночью, неизвестной средней полосе России». О нежном, тревожном очаровании белых ночей писал Александр Куприн в рассказе «Белые ночи»: «Их странное томление начинается с восьми, девяти, одиннадцати часов вечера.
Ждешь ночи, сумерек, но их нет. Занавески на окнах белые.
Тянет на улицу». Но стоит только в белую ночь «сгорбившись, осторожно, крадучись» выйти на петербургскую улицу, как люди, точно в старинной сказке, лишаются тени. Белая ночь виделась писателю как некий портал, через который человек попадает в пропасть, в бездну. Исчезнут жители, но Петербург переживёт их. Константин Паустовский «Белая ночь» : «Я не знаю, как назвать томительный свет белой ночи? Или магическим? Особенно радовался Жаров, когда в его руках оказалась изъятая у убитого солдата копия свидетельства, по которому его матери некая страховая контора обязалась выплатить деньги, если верный слуга отдаст жизнь за своего фюрера.
По этому поводу Жаров написал в газету фельетон. Вообще Александр Алексеевич всей душой прикипел, что называется, к катерникам, разведчикам, защитникам Рыбачьего, ко всем тем, кто защищал советское Заполярье. Случались у ваших разведчиков и серьезные промахи. Пленный солдат всего лишь солдат, военный кругозор его невелик. То ли дело офицер! От него можно получить сведения не только тактического, но и оперативного характера. Именно эти соображения заставили штабную разведку организовать поимку командира опорного пункта «Фишер-штейн».
У добытых ранее «языков» узнали, где размещаются огневые средства и посты караула, вычертили точную схему немецкого гарнизона, изучили характер и повадки гитлеровского капитана, проанализировали распорядок его рабочего дня, часы досуга и отхода ко сну. Со слов пленных воспроизвели землянку фашистского офицера, разместили в ней такие же стол, стулья, кровать, выставили охрану и неоднократно проигрывали нападение.
Выполнить задание вызвался бывший штангист, чемпион [] Беломорской военной флотилии в тяжелом весе мичман Вартан Айдынян.
Фигуру штангиста-тяжеловеса представить нетрудно: широкие плечи, налитые силой стальные бицепсы. Шинели, кителя и рубахи шили мичману только на заказ, причем стоило ему чихнуть или кашлянуть, как с воротника слетали оторванные с «мясом» пуговки и крючки.
Настало время операции. Катера МО подошли к берегу ночью на малых оборотах моторов и с подводным выхлопом, почти бесшумно. Разведчики высадились тихо, через все посты и дозоры проползли по-пластунскп. Часового пришлось так же тихо убрать.
Офицера взяли прямо из постели, как говорится, тепленьким, а чтобы не поднял тревогу, заткнули рот махровым полотенцем. Но когда поволокли пленного мимо скрытых постов, он так хрипел, что ему пришлось зажать и нос.
К несчастью, капитан оказался хлипким и на катере стал отходить, как говорится, в мир иной. Даже квалифицированная медицинская помощь санитара-инструктора разведгруппы старшины 2-й статьи Пахомова не помогла пострадавшему.
Когда я спустился в кубрик, он лежал неподвижно и что-то еле слышно бормотал, видимо призывая на помощь фюрера и первосоздателя Вселенной. И в самом деле, не успели корабли дойти до Полярного, как душа фашиста уже отлетела не то в рай, не то в ад, но небо было зловеще черным.
Ну и пришлось ему того Позатыкать немцу и рот, и ноздри! Чем же он, по-вашему, дышать должен? Сгребли, облапили, обрадовались и вмиг вытрясли из него душу. Поскольку противник особой активности в то время не проявлял, ее оставили в резерве командующего флотом. ОВР получил директиву Военного совета приступить к подготовке нового соединения для высадки с моря на необорудованный берег.
Для высадки такого количества бойцов с вооружением и снаряжением требовалось не менее 12 тральщиков и столько же катеров МО. Подготовка к переброске осложнялась тем, что батальоны были сплошь укомплектованы личным составом, призванным из республик Средней Азии и не видевшим прежде моря. Вместе с командованием бригады в течение полугода мы тренировали воинов, учили их уверенно держаться на палубе, проворно лазать по трапам, быстро сбегать по сходням, свободно ориентироваться на берегу в темноте, делать большие марши по тундре, овладевать тактикой боя в условиях Заполярья.
Словом, старались подготовить из них настоящих морских пехотинцев. С будущими десантниками мы часто выходили в море, приучая их к качке. Десантники брали с собой только то оружие, которое могли унести на себе, а пушки и крупнокалиберные пулеметы оставляли в базе. Планировалось, что тяжелое вооружение будет доставляться им в зависимости от складывающейся обстановки, условий местности, захваченной десантом, и организации базы высадки.
Тренировки проводились не только осенью, но и зимой, в самые лютые холода и снежные метели. В такую погоду каждого человека обязательно надо высадить на берег сухим. Десантник, промочивший ноги, уже не боец. Его надо возвращать на корабль и отправлять в базу. Поэтому от командиров высадочных средств требовалась высокая точность при выборе в темноте удобного места подхода к берегу [] и большое искусство, чтобы удерживать машинами корабль, пока высаживается десант.
В общем, боевая подготовка й бригады морской пехоты носила исключительно напряженный характер и была направлена на то, чтобы подготовить сноровистых, решительных и неутомимых бойцов, не боящихся морской стихии, смело идущих в первом броске для захвата плацдарма, способных стойко переносить тяготы десантирования, готовых к напряжению боя на грани физических сил и психологических возможностей.
Артиллерийскую поддержку десанта обеспечивали корабли ОВРа и эскадренные миноносцы, составлявшие их охранение. После каждого обстрела позиций противника эсминцы возвращались в базу. Командир дивизиона эскадренных миноносцев капитан 1 ранга В.
Фокин и я съезжали на берег и шли докладывать командующему о выполнении задания. Комбриг был прирожденным аналитиком. Он производил сложнейшие расчеты: число орудийных стволов своих кораблей множил на количество произведенных залпов, рассчитывал площадь поражения, прикидывал, сколько на ней землянок, а в них солдат, выводил математическую вероятность попадания и определял предполагаемые потери гитлеровцев.
Надо отдать должное скромности Виталия Алексеевича: полученные результаты он постоянно округлял в меньшую сторону. Конечно, подобная математическая эквилибристика никак не гарантировала от просчетов. Головко каждый раз придирчиво выспрашивал подробности боевых походов и перепроверял представленные расчеты, а уж если обнаруживал неточности, его красный карандаш безжалостно терзал выполненный отчет. Со стороны Северного полюса дули почти не прекращающиеся, сырые, пронизывающие насквозь ветры, разводя в океане крупную зыбь.
Стонали мечущиеся над неспокойной водой серые чайки. Зеленовато-синие громады волн с грохотом обрушивались на голые берега, дробились о черные скалы, высоко поднимая клубы мокрой, горько-соленой пыли. Ледяная вода с ревом устремлялась в ущелья между утесами и, зажатая их острыми гранитными боками, клокотала, кипя, пенясь и злясь. С потемневшего хмурого неба то и дело срывался мелкий колючий снег. По ночам растерзанные ветрами карликовые березки одевал, словно в шубку, пушистый иней.
Враг по-прежнему рвался к Москве, затягивал смертельную петлю вокруг Ленинграда, правда, было видно, что делает он это не так резво, как в первые месяцы войны. Чувствовалось, что его поступками руководит не трезвый расчет, а отчаяние зарвавшегося игрока, стремящегося любой ценой укрепить пошатнувшийся престиж непобедимого завоевателя. На мурманском направлении сухопутный фронт прочно стабилизировался.
Немцы судорожно готовились к непредвиденной зимовке: строили железобетонные сооружения, утепляли их тесом, устанавливали чугунные печки.
На море оживилось движение вражеских конвоев. В порты Киркенес и Петсамо из Германии ввозили цемент, арматурное железо, каменный уголь, кирпич, дорожно-строительную технику, зимнее обмундирование, колбасу, табак, шнапс и даже печеный хлеб. Разведчики как-то принесли упакованную в целлофан, порезанную на ломти буханку.
На обертке, снабженной рекламной этикеткой, было напечатано, что только этой берлинской фирме предоставлено право выпекать хлеб для «доблестной армии великой Германии».
Как же цинично звучали эти слова по отношению к тем, на чью долю выпала бесславная участь быть погребенными в бескрайних полярных просторах чужой страны. Главная роль в срыве снабжения северной группировки противника отводилась подводным лодкам.
Когда авиация подключалась к поиску врага в море, боевые результаты подводников резко повышались. Преимущество этого рода сил заключалось в скрытности, непрерывности боевого воздействия на врага, неотразимости атак, сокрушающей мощи торпедного оружия. Некоторые подводные лодки несли и минное оружие, используя которое могли перекрывать узкости на путях сообщения противника. Эскадренные миноносцы тоже несколько раз выходили навстречу немецким конвоям, торпедировали их и обстреливали из артиллерийских орудий.
Авиация флота в условиях полярной ночи наносила торпедные и бомбовые удары по судам и кораблям в море, бомбила порты, военно-морские базы и аэродромы, ставила якорные и донные мины [] на рейдах, фарватерах и вероятных курсах плавания кораблей. Личный состав кораблей соединения охраны водного района тоже готов был принять участие в нарушении вражеских коммуникаций.
Катерники настойчиво рвались в море. Но как они должны действовать? До сих пор торпедные катера рассматривались военной наукой как силы, пригодные лишь для набеговых действий, когда надо, неожиданно и дерзко прорвавшись через заградительный артиллерийский огонь, торпедировать цель.
Так было в г. В Советском Военно-Морском Флоте исходя из оборонительной военной доктрины торпедные катера рассматривались как силы, предназначенные для обороны побережья, хотя в определенных условиях допускалось использовать их и для прорыва в военно-морские базы противника в целях нанесения торпедных ударов по кораблям.
В соответствии с оперативным предназначением они проектировались малого водоизмещения, быстроходными, были сделаны из легких конструкционных материалов. Мореходность их была невысокой, как, впрочем, и у аналогичных катеров зарубежной постройки. Еще в августе г. В тактико-техническом задании на проектирование было записано, что габариты этих катеров должны соответствовать условиям транспортировки по железным дорогам, поэтому они получились малоразмерными, низкобортными, маломореходными, технически несовершенными и малопригодными для Северного морского театра.
Велик ли корабль увезешь на платформе? Да и зачем, когда у нас три флота из четырех связаны между собой внутренними речными системами. К тому же деревянные конструкции корпуса столь просты в сборке, что катера можно было строить на речных верфях, которых так много на Неве, Волге, Свири и Северной Двине.
Впрочем, катера несли на борту две мм торпеды и в атаке представляли собой грозную силу не только для транспортов, но и для боевых кораблей. Один из этих катеров поручили испытать лейтенанту А. Шабалину и его экипажу. Катерники добросовестно гоняли его на всех режимах в различных погодных условиях.
На следующий день я докладывал командующему флотом о результатах мореходных испытаний новых катеров. Мы заказывали их и строили для одной цели, а они понадобились совсем для другой.
Их готовили к эпизодическим боевым действиям, к прорыву в базы врага или к решительному удару по нападающим кораблям при обороне своих баз, а ты хочешь, чтобы они несли длительную крейсерскую службу, осуществляли ночной поиск на коммуникациях противника в открытом море. Да только ли в области оперативного использования торпедных катеров война корректирует наши прежние замыслы, планы и представления?
Моряки строили оборону военно-морских баз, готовясь защищать их главным образом от вторжения с моря, а опыт показал, что их берут больше со стороны суши.
